Пятница, 29-Мар-2024, 17:23:30
Приветствую Вас Гость | Регистрация | Вход

ТЕХНИЧЕСКИЙ ПЕРЕВОД / TECHNICAL TRANSLATION

Меню сайта
Категории раздела
О переводе [6]
Полезные и шутливые статьи о переводе. Здесь можно почерпать сведения или посмеяться на досуге
О переводчиках [2]
Статьи, посвященные переводчикам

Статьи

Главная » Статьи » О переводе

А. Чужакин "Нежный звук родимой речи или гламурная матерщина?"

Андрей Чужакин: «Нежный звук родимой речи или гламурная матерщина?»

В начале декабря в стенах Сургутского государственного университета прошла конференция «Иностранные языки сегодня — 2010: тенденции и перспективы в российском образовании». Одним из ее гостей был известный переводчик, бывший сотрудник международного отдела ЦК КПСС, а ныне доцент Московского государственного лингвистического университета Андрей Чужакин. На конференции он поднял проблему кризиса русского языка. Именно этому посвящены сегодняшние редакционные беседы «НГ».

— В одной из своих статей вы писали: «Складывается впечатление, что против русского языка ведется война». Что, действительно складывается такое впечатление?

— Речь идет скорее о гражданской войне. И впечатление такое, что боевые действия по всем фронтам возглавляют журналисты, которые слабо знают иностранные языки и недостаточно хорошо владеют русским. Они не понимают, что нельзя механически переносить на родную почву английские слова и конструкции. Хотя русский язык гибок и, в отличие от других языков, легко впитывает иностранные слова. Если мы возьмем финно-угорские языки, тот же венгерский или эстонский, то там иностранные выражения просто переводят. В Будапеште вывески не прочтешь, поскольку все они на венгерском.

Что касается письменного текста, что характерно для гламурных и деловых изданий, то читателей раздражает написание брендов, названий компаний, газет и журналов на латинице. Существуют же русские эквиваленты: «Таймс», «Дейли мейл», «Форд», «Дженерал Моторс». Все они давно устоялись, и нет необходимости давать их или какие-то новые на латинице. Например, модель автомобиля «Note». В народе ее называют «Енот» — по созвучию. Большинство же читает как «Ноте». Это — «минус», потому что русский язык должен дать правильное произношение иностранного слова. Где-то в специальных текстах это, конечно, оправдано, но я думаю, что в СМИ их надо давать по-русски, а при необходимости — в скобках вариант на латинице. Ведь ни на английском, ни на китайском, ни в тексте на иврите вы не встретите кириллицу. Ни-ког-да!

— Но ведь был же когда-то проект перевода русского языка на латиницу. Может, зря не перешли?

— Да, в 30-е годы был такой проект — наверное, в интересах мировой революции. Но от него отказались, потому что язык и алфавит — это самобытность, культура, наследие, великая литература, поэзия. И этого, наверное, не будет сделано никогда, потому что ни один народ, как бы мал он ни был, никогда не признает свой язык и культуру второстепенными. Наш алфавит нелепый, сложный, не так хорошо читается, не так красиво выглядит в шрифтах, но это наше достояние, от которого нельзя отказываться. Более того, единственное, что связывает в нашем расслоившемся обществе богатых и бедных, успешных и неуспешных, разные регионы, — это алфавит. Отказ от кириллицы приведет к эрозии культуры.

— Какие конкретно угрозы стоят перед русским языком?

— Можно выделить пять угроз. Первая, это безграмотность в устной и письменной речи. Я не говорю, конечно, о некоторых фонетических особенностях регионов типа твердой «ч» или мягкой «ц». Это часть культурной самобытности региона. Но больше всего раздражают неправильные ударения. Все-таки грамотная устная, а тем более письменная речь — залог успешной карьеры. Работодателя не очень-то радует неграмотная записка или письмо.

Вторая угроза: криминализация языка и культуры. Это использование слов из уголовного жаргона — «разборка», «наезд», «беспредел», что отражает ситуацию, которая сложилась в 1990-е годы. В нас воспитывают пиетет перед криминальной культурой, блатной романтикой. Я считаю, что такие слова должны «сидеть на нарах» вместе с их носителями.

— Я бы вступился за слово «беспредел». Оно короткое, емкое, лаконичное, образованное по всем правилам русского языка. И потом, каким синонимом его можно заменить?

— Я ничего не имею против таких слов, если они имеют свою нишу. Их можно употребить в определенном жанре, контексте, в прямой речи. Но это слово очень навязло, стерлось от постоянного употребления.

Или выражение «быть в шоке». Оно банально, претенциозно, потому что это калька с английского «to be in shock/ in pain». Тем более что выражение «я в шоке» — это негатив, жаргон гламурных типажей. Русский язык предлагает другие варианты: «я потрясен, подавлен, выбит из колеи». «Беспредел» и «шок» — это банальные выражения, которые демонстрируют банальность мышления. Люди, мыслящие глобально, все-таки стараются искать другие слова. Надо уметь найти хороший синоним или перевод.

— Мы немного отвлеклись. Что еще угрожает русскому языку?

— Вульгаризация языка и культуры, то есть употребление грубых, так называемых табуированных слов. Проще говоря, мата. И в устной речи, и в письменной. Вот картинка с натуры. Идет миловидная девушка и говорит по мобильнику в стиле «а ля грузчик в порту».

Некоторые говорят, что Пушкин в письмах мат употреблял. Но письма — вещь интимная. Все дело в приемлемости употребления. В устной речи на телевидении, в переводах иностранных фильмов все должно быть представлено в политкорректном, дипломатичном виде. Все-таки людям постарше слушать такое болезненно. Для любителей мата можно выпускать фильмы с откровенным переводом на DVD.

— Но слово «fuck» встречается в американских фильмах на каждом шагу.

— Среди переводчиков много непрофессионалов, которые не понимают, что это слово абсолютно стерто в английском языке. Это аналог русского «Пошел к черту!». Оно появилось в произведении «Любовник леди Чаттерлей» в 20-е годы прошлого века, потом пошло-поехало и от этого стерлось. И американская норма это слово уже допускает. Причем в хороших произведениях типа «Крестный отец». Но русская культура — это все-таки культура высокая, а не культура Микки-Мауса и кока-колы.

И последний важный аспект — излишнее заимствование и адаптация англосаксонской культуры, что свойственно и устной, и письменной речи. В письменной речи — это появление чужеродной латиницы, в устной — употребление заимствований, имеющих русские эквиваленты. Зачем говорить «позиция», когда есть слово «вакансия»? К потенциальному работодателю мы идем на «собеседование», а не на «интервью» («джоб интервью» — это «собеседование»). И чем слово «мерчандайзер» лучше «товароведа»?

Или выражение типа «выпущено полтора миллиона копий». Все-таки книги, журналы и диски расходятся экземплярами, а копия — это уже пиратство. Это, как правило, вымышленный суржик офисного планктона, как я его называю. Он, конечно, вызывает раздражение у других слоев населения, и эти тенденции больше характерны для Питера и Москвы. Я много езжу по стране и вижу, что местная пресса написана неплохим русским языком. Потому что простые люди в регионах не будут читать то, что им непонятно.

А в столичной прессе это можно встретить. Вот пример, приведенный в бюллетене «СлавФайл». Цитата из статьи в «Московском комсомольце»: «Специалисты советуют нам не складывать свои яйца в одну корзину». В английском языке существует поговорка «Не кладите все яйца в одну корзину». Но авторы статьи не учли, что в английском «яйца» («eggs») — это только яйца,  а тестикулы именуются по-другому — «balls» («мячи»). Причем пикантность ситуации придает тот факт, что авторами той статьи были две женщины.

— Но ведь наш язык пережил и онемечивание, и офранцуживание, и отюречивание, однако он не стал ни немецким, ни французским, ни тюркским. Он остался русским. Может быть, не так страшна и волна американизации?

— Здесь можно выделить три кризиса. Это петровские реформы, когда в жизни появились новые реалии и русский язык что-то из них впитал. Второй кризис связан с Октябрьской революцией. Тогда возникли абсолютно новые названия. Например, слово «нацмен» — «представитель национальных меньшинств». Или слова-телескопы типа «главнаробраз», уродливые и смешные. Но здесь язык использовал внутренние ресурсы.

Забавный полуэтап был во время и после Великой Отечественной войны, когда появилось много немецких слов и выражений вроде «Хенде хох!», вошедших в мифологию, в детские игры.

И сейчас. Социальная система тоже изменилась. Но во время предыдущих этапов не было интернета, спутникового телевидения, электронных СМИ и такого количества международных контактов, взаимообмена, взаимопроникновения, что замечательно, но тяжело для языка. И все это происходит на фоне невиданного падения культуры, образованности, эрудиции. Это происходит во всем мире, но на Западе, я считаю, уровень образованности был гораздо ниже, чем у нас.

— В постсоветский период в русском языке возникла проблема, как обратиться к незнакомцу. Обращение «товарищ» вышло из употребления, «сударь» — старомодно, к «господину» мы так и не привыкли. Вот милиционеры нашли выход из положения, обращаются «уважаемый!»

— Это фамильярно-восточное обращение, что не совсем правильно. Действительно, лингвистами-русистами признано, что общепринятого обращения к незнакомцу сейчас нет. В армии и силовых структурах говорят «товарищ», в академических кругах — «профессор», «доктор», в дипломатии — «господин» или «ваше превосходительство».

Если есть непосредственный зрительный контакт, то никакого обращения и не нужно. Следует сказать «извините, пожалуйста…». Обращения «мужчина» и «женщина» больше относятся к лексикону публичного дома. Подчеркивать пол и возраст неэтично. Мне не нравятся даже обращения «молодой человек» и «девушка». Представителям органов правопорядка можно порекомендовать обращение «гражданин». Но не надо забывать, что в русском языке есть уникальное обращение по имени-отчеству, что демонстрирует особую теплоту и близость. Сравните, например, обращения «господин премьер» и «Владимир Владимирович».

— Обратимся к извечным русским вопросам: кто виноват и что делать? Кто испортил русский язык?

— Испортили мы все, одни активно, другие пассивно — своим непротивлением. К языку, как и к музыке, нужно иметь слух. У одних он врожденный, другим его надо разрабатывать. И если в советское время основной проблемой был канцеляризм, то сейчас язык совершенно раскрепостился. Его можно сравнить с немолодой женщиной, которая публично раздевается.

Что делать? Переводчикам, филологам, лингвистам нужно отслеживать тенденции, корректно объяснять, как правильно, привлекать внимание. Надо заниматься просвещением.

— А рядовому населению?

— Ему трудно, потому что сейчас нельзя ориентироваться на язык телевидения, газет, других СМИ. Вечный совет на все времена — читать хорошую советскую и русскую литературу.



Источник: http://apchuzhakin.narod.ru
Категория: О переводе | Добавил: Liberty (09-Янв-2012)
Просмотров: 2684 | Теги: языки, заказать перевод, технический переводчик, Русский, язык, конференция, ПЕРСПЕКТИВЫ, иностранные, Олег Вотяков | Рейтинг: 5.0/1